Монстры - Страница 67

И тут Стив заметил, что давным-давно наступила ночь и он работает почти в полной темноте. В неясном свете луны все казалось странным и призрачным. Ковбой услышал, как в загоне заржал мустанг, как в кукурузе завозился какой-то зверь, как в зарослях у ручья закричал козодой. Бриллу не хотелось прерывать работу, но без фонаря продолжать раскопки было затруднительно.

Решил пока обойтись спичками, Стив принялся шарить по карманам. И вдруг замер. То ли его воображение сыграло с ним отвратительную шутку, то ли под каменной плитой и вправду раздался негромкий зловещий шорох? Плита дрогнула! Неужели змеи? Конечно, в темноте и сырости старой могилы вполне могли завестись гадюки, которые только и ждали, когда какой-нибудь неосторожный осквернитель сунется к им и станет их добычей. Одна мысль о змеях заставила Стива содрогнуться. Он тут же выпрыгнул из раскопа.

Все-таки вряд ли стоило продолжать рыть в темноте. Внезапно он почувствовал исходящий из раскопа мерзкий гнилостный запах, казалось проникавший из-под каменной плиты, — запах склепа, мертвечины, разложившейся плоти вряд ли имел какое-либо отношение к змеям, но был до ужаса удушлив и противен, возможно, даже опасен для жизни.

Вняв голосу разума, Стив положил лопату и пошел домой за фонарем, сожалея, что обстоятельства помешали ему довести дело до конца. Он вошел в хижину, отыскал фонарь, убедился, что керосина в нем хватит на вечер, зажег его и поспешил назад к кургану. Раскопки так увлекли ковбоя, что он не хотел ни есть, ни пить, а рассказ Лопеса и найденная в кургане испанская шпора подстегнули его и без того не в меру богатое воображение.

Стив шел через пастбище к кургану, держа в руке фонарь, отбрасывавший длинные причудливые тени. Он представлял себе, какая рожа будет у Лопеса, когда тот узнает, что вековой запрет нарушен и заповедный курган осквернен, и ухмылялся. "Все-таки правильно сделал, что решил заняться этим сегодня", — думал Брилл. А то, пожалуй, Лопес мог бы попытаться остановить его, если бы узнал о его планах.

Сонная тишина летней ночи окружала Стива, все дышало миром и покоем. Он подошел к раскопу, осветил его фонарем… и тут же выругался. Все инструменты лежали там, где он их и оставил, а возле них в земле зияла глубокая яма Каменную плиту, прикрывавшую эту яму, кто-то легко и словно небрежно откинул в сторону. Стив принялся изучать содержимое ямы, надеясь обнаружить хоть что-нибудь, но там было пусто. Края ямы оказались выложены обтесанным камнем, а сама она могла вместить только одно человеческое тело. Стив никогда еще не видел столь хитроумно построенных склепов.

— Лопес! — заорал взбешенный ковбой. — Конечно, это ты, грязный мексиканский койот! Наверняка наблюдал за мной все время, пока я работал, а стоило мне отлучиться за фонарем, как ты тут же воспользовался моим отсутствием и вытащил из-под плиты то, что там было. Я этого так не оставлю, я тебя, подлеца, проучу!

Он задул фонарь и решительно зашагал в сторону хижины мексиканца. В лунном свете на склоне холма мелькнула тень. Было довольно темно, но зрение никогда не подводило Стива: по склону явно взбирался какой-то человек. Тень двигалась очень быстро и вскоре скрылась за холмом.

— Черт подери этого мексиканца! — бушевал Брилл. — Наверняка украл что-то из склепа, стал бы он иначе так торопиться!

И вдруг Бриллу стало не по себе. Он и сам не понял, что с ним такое. По телу вдруг пробежала дрожь. Было что-то странное и противоестественное в фигуре старого латиноса, бегущего домой со своей добычей. Да и мчался он какой-то нечеловеческой рысью. Только какая-то уж очень веская причина могла заставить неуклюжего старика Хуана Лопеса нестись с такой бешеной скоростью.

— Что бы там этот подлец ни нашел, он обязан со мной поделиться! — воскликнул Брилл, стараясь позабыть непонятное ощущение страха. — Я арендовал эту землю и раскопал склеп. А старый плут еще плел мне что-то про проклятие предков и все такое. Наверняка хотел в одиночку разрыть курган и присвоить всю добычу. Интересно, почему он раньше этим не занялся. Да кто их поймет, латиносов.

Возмущаясь и проклиная весь род Лопесов, Брилл перешел ручей и стал продираться сквозь заросли кустарника. Тут он заметил, что вокруг царит гнетущая тишина. Не слышно было ни уханья сов, ни крика козодоя. Все живое словно затаилось. Стиву это очень не понравилось. Тени деревьев казались необычно густыми и пугающе темными. Он пожалел, что задул фонарь. Хорошо, хоть лопату захватил, — так ему было как-то спокойнее. Он сжал ее в правой руке, как боевой топор. Бриллу хотелось запеть или свистнуть, чтобы хоть чем-нибудь нарушить мертвую тишину, но почему-то при мысли об этом тоже становилось очень страшно, и он решил пока не петь и не свистеть, только в очередной раз тихо выругался. Наконец заросли кончились, Стив оказался на склоне холма, освещенном яркими южными звездами.

Он взобрался на холм и увидел вдали под мескитовым деревом хижину мексиканца. В окнах горел свет.

— Должно быть, собирает пожитки — надеется сбежать от меня, глупый латинос, — ворчал Брилл. — А это еще что за…

Его вдруг словно огрели по голове чем-то тяжелым. Ночную тишину пронзил душераздирающий нечеловеческий вопль, вопль смертельного ужаса. Больше всего на свете Бриллу хотелось зажать уши руками, да чем угодно, чтобы только не слышать этот крик, который все нарастал, потом достиг невыносимой громкости и вдруг оборвался ужасным сгоном.

— Боже, да что же это?! — Стив почувствовал, как холодный пот струится у него по лбу. — Неужели это кричал Лопес?