Монстры - Страница 6

— Амулет не может принести никакой пользы, если он не является вашей собственностью. Я дал ему талисман, заряженный книгой, в этом случае я использовал «Liber Daemonorum». Эта книга была издана в тысяча триста двадцать восьмом году неким Протассусом, у меня один из первых экземпляров этого издания.

— И что портье?

— Поскольку он человек в таких вопросах ограниченный, о чем-то предупреждать его было и глупо, и скучно. Он отреагировал так, словно хотел от натуги лопнуть по швам. Если бы на нем не было перчаток, боюсь, талисман прожег бы его руку и упал на пол. Но предсказание этого энергетического феномена не означает, что тем самым снижается его опасность. Не обманывайтесь, будто некими мерами его можно остановить. Он, как сдерживаемый поток сточных вод, с еще большей силой вырвется наружу в каком-нибудь другом, самом неожиданном месте. И может породить много нечисти. Эта энергия искажается.

Ангус допил коньяк, и Брэй потянулся к бутылке, чтобы налить ему новую порцию.

— Зачем делать себя мишенью для подобных явлений? — спросил Брэй, не пытаясь скрыть обеспокоенность. — Конечно, ваша психика достаточно устойчива к подобным бурям… или вы смогли выработать некую выносливость?

— Да, смог до определенной степени. Создал некий устойчивый ментально-психический водосток. И там, где другие ломаются, я могу удержаться. — Ангус придвинулся к нему ближе и почти прошептал: — Но вы упустили главную причину, заставившую меня прибыть сюда.

— Николас? — спросил после долгой паузы Брэй. — Желание отомстить?

Ангус сделал новый обжигающий горло глоток.

— Не столько отомстить, — возразил он. — Смерть Николаса убедила меня в том, что энергетическая струя должна быть прервана. Каждая последующая становится более мощной. С каждым разом интервал между ними сокращается. Складывается ощущение, будто явление расширяет пространство в нашем мире для своего постоянного присутствия. «Клапан» должен быть закрыт прежде, чем нарастающая сила паранормального мира сделает невозможными все превентивные меры.

— О господи! — воскликнул Брэй, глаза его вспыхнули. — Талисман!

— Надеюсь, я тем самым не слишком обозначил свое присутствие в «Эрмитаже». Поскольку вся паства здесь находится в изрядном волнении, я просто буду выполнять скромную роль прислужника.

— С момента своего приезда я не видел здесь большого количества людей.

— Интуитивно они избегают дневного света, — пояснил Ангус, — или того, что здесь считается дневным светом. — Его рассеянный взгляд сосредоточился на внутреннем дворе отеля. — Знаете, «Эрмитаж» в своем роде достопримечательное место. Но это не «дурное» место. Сила, о которой я говорю, — мана не пускает сюда солнечный свет и заставляет мертвые деревья держаться корнями за мертвую землю. Контролируемая и направляемая мана способна создать идеальное лоно для всего того, что в глазах людей кажется злом. Злом, созданным человеком и питающим его предрассудки. Сегодняшний прорыв будет очень сильным, словно задумано создать в нашем мире неиссякаемый источник.

— Я даже думать об этом не хочу, — признался Брэй.

— А я должен. — Ангус бросил на кровать сумку. — Сегодня во время ночного прорыва я должен попытаться поставить пугало на пути паранормальной энергии.

— Но каким образом? — спросил Брэй, сохраняя видимое спокойствие, но при этом беспрестанно поглядывая на часы. — Как один человек может остановить такую мощную волну, бьющую прямо в него?

— Один не может. Эту волну нужно повернуть против нее же самой, закрыться зеркальным щитом от смертельного взгляда горгоны. И здесь одними талисманами не обойтись, потребуется мое неверие в чудовищ, то есть материальная форма проявления этой энергии. Энергия сойдет на нет, станет отзвуком эха, судорожно прыгающим шариком в закрытой маленькой коробочке. — Ангус допил коньяк и поставил вновь опустевший бокал на стол. — Так в теории.

— Звучит убедительно, — сказал Брэй. — В конце концов, вы эксперт в таких делах. Полагаю, сегодня утром мы убедимся, насколько этот прием сработает…

— Нет! — в ужасе выкрикнул Ангус. — Вы должны покинуть отель до…

— Оставить вас здесь одного, бросить в решающей битве? Я допускаю, что двое стариков не представляют особой угрозы для такой силы, но куда мне бежать накануне решающих событий? — Костяшки пальцев Брэя, сжимавших бокал, побелели.

— Таящиеся в вашем сердце страхи могут погубить вас, — сказал Ангус. — И на моей совести будет еще одна смерть.

— Что ж в таком случае я должен делать? — твердым голосом спросил Брэй. — Возможно, вы не верите в отмщение, но я верю. Я настаиваю! Я буду рядом с вами, в противном случае я перестану считать себя мужчиной… И это мое последнее слово, сэр. — И, словно ставя точку, он залпом допил коньяк.

Внешне Ангус сохранял невозмутимость, но про себя он смеялся.

В полночь все должно было быть спокойно. Но…

В гробовой тишине вестибюля часы в футляре из эбенового дерева пробили двенадцать раз, звук напомнил гул огромного обеденного гонга. Какой-то солдат, одетый в лохмотья, упал на красное ковровое покрытие коридора и, корчась в конвульсиях, кричал как безумный. Дюжий портье наблюдал за неизвестным, выгребавшим из камина горячий пепел и выжигавшим у себя на лбу три шестерки. В камине ажурная железная подставка для дров горячо шипела, выражая удовольствие.

Откуда-то из подвала, едва различимые для уха, доносились звуки заунывной погребальной песни, вскоре ими наполнился весь отель. Вызывающее озноб пение, казалось, текло по пустотам между стен и просачивалось сквозь обои.