Монстры - Страница 51

Самой ненадежной рубрикой была та, куда отправлялась псевдоинформаиия, собранная из разных, не самых надежных распространителей человеческих знаний: всяких любительских "научных" журналов, бюллетеней оккультно-антропологических обществ и публикаций различных центров, изучавших все подряд. Раздел носил название "Медуза и ее проявления: свидетельства очевидцев и попытки материального объяснения". Последняя по времени статья в нем была из теософского издания, прошлый номер которого Дреглер нашел как раз в том самом "Бразерс Букс". Еще там попадались любопытные материалы, где родителем Медузы и всего живого на Земле оказывался инопланетный пришелец. Для него наш мир был чем-то вроде автостоянки или мотеля по пути к другим целям в иных галактических системах.

Все подобные проливающие свет находки Дреглер смаковал с угрюмой радостью, особенно заявления высочайших жрецов человеческого разума и души, которые все скопом низводили Медузу до проявления подсознания, где она служила образом по преимуществу романтической паники. Уникальным среди всех этих экспонатов, так лелеемых Люцианом, был один творческий выплеск человека, который, похоже, шел дорогой Дреглера и следовал за своим сердцем. "Можем ли мы избавиться, — вопрошал автор, — от той "жизненной силы", которую символизирует Медуза? Можно ли такую энергию, если, конечно, она существует, убить, сломить? Можем ли мы выйти на арену собственного существования, как гладиаторы, топоча сапогами, с сетью и трезубцем в руках, а потом бросками и выпадами, коля и рассекая воздух лезвием, мучениями довести этого бездушного, отвратительного демона до невероятного безумия и в конце концов уничтожить его на радость своим жаждущим смерти нервам, под оглушающие душу аплодисменты?" К сожалению, эти слова были всего лишь сарказмом со стороны критика, сочинившего язвительную рецензию на "Размышления о Медузе" Дреглера, когда книга вышла из печати двадцать лет назад.

Правда, Люциан никогда не читал специально критических разборов своих книг, и, что самое невероятное и интересное, эта заметка попала к нему, как и все остальные статьи о Медузе, совершенно случайно. (Более того, произошло это у дантиста.) Хотя он много читал по предмету, ни один из материалов этой достаточно бессистемной папки не попал к нему в ходе обыкновенного исследования. Все свидетельства появились ненароком, ничего нельзя было предсказать. В общем, эта информация была даром непредвиденных обстоятельств и праздных вопросов.

Но что доказывали эти постоянно попадающиеся на глаза Дреглеру кусочки разрозненной головоломки? Ровным счетом ничего, являясь побочным эффектом его одержимости Медузой. Естественно, Люциан постоянно замечал на фоне повседневной рутины эпизодические роли любимого персонажа. Это было нормально. Но хотя "находки" рационально ничего не подтверждали, они всегда давали пищу не столько разуму Дреглера, сколько его воображению, особенно когда он рылся в этом архиве, посвященном своему старейшему предмету исследования.

Сейчас, лежа на кровати и перебирая бумажки, философ пытался опять пробудить свою фантазию. И сумел, найдя текст, переписанный им как-то в библиотеке из маленькой желтой книжечки "Вещи близкие и дальние". Цитата гласила:, "В сущности устройства мира нет ничего такого, что помешало человеку увидеть дракона или грифона, горгону или единорога. Но на самом деле никто никогда не встречал женщину с волосами из змей или лошадь с рогом во лбу, хотя первобытный человек, скорее всего, наблюдал за драконами — известными науке как птеродактили — и монстрами более невероятными, чем даже грифоны. В любом случае ни одна из этих зоологических фантазий не нарушает фундаментальных основ интеллекта; геральдические и мифологические чудовища не существуют, но причин, по которым они не должны существовать, нет ни в природе вещей, ни в законах разума".

Именно в соответствии с природой вещей Дреглер решил не делать никаких выводов, пока не сможет нанести визит в некий книжный магазин.

II

Ранним вечером следующего дня, после многих сомнений и раздумий, Дреглер вошел в маленький магазин, зажатый между серым и коричневым зданиями. Две стены лавки, забитые книгами, находились друг от друга практически на расстоянии вытянутых рук. На более высокие полки можно было забраться только с помощью очень длинной лестницы, а о книгах, стоящих под потолком, похоже, уже давно забыли. Пожелтевшие номера старых журналов — "Блэквудс Мэгэзин", "Спектейтора", американского и лондонского "Меркьюри" — были навалены пухлыми беспорядочными кучами у окна, их мягкие обложки умирали под лучами солнца. Выпавшие листы забытых романов навеки пристали к пятну на полу или, свернувшись, лежали по углам. Дреглер заметил у своих ног страницу из "Второй лестницы", старого рассказа ужасов, и ощутил какое-то сардоническое сочувствие к безызвестной паре глаз, которая, предвкушая разгадку этой мистической истории, столкнется вместо финала с неожиданным тупиком. Потом его заинтересовало, сколько тысяч из этих томов уже никогда не откроют. Естественно, в их число входила и принесенная им книга по электродинамике. Он прижал ее к себе, испытывая мимолетное и совершенно абсурдное чувство защищенности. Дреглер винил Глира за этот неожиданно проникновенный ход в том, что Люциан уже считал фарсом, поставленным на широкую ногу, но спланированным довольно грубо.

Из-за низкого прилавка, находящегося в дальнем конце магазина, за ним наблюдал маленький, обрюзглый человек с очками в проволочной оправе. Когда Дреглер подошел к стойке и положил на нее книгу, продавец, Бенджамин Бразерс, предупредительно вскочил на ноги.