Монстры - Страница 110

К оглавлению

110

Годзилла принимает тройной ракетный удар в грудь, качается и падает. Вокруг него собираются танки.

Годзилла раскрывает окровавленную пасть и хохочет. Он думает: "Если бы мне дали завершить дело, я бы покончил с черным населением. Я бы покончил с желтым населением, белыми бродягами и гомосексуалами. Без всякой дискриминации. К черту программу Двенадцати шагов! К черту человечество!"

Потом Годзилла умирает, загадив всю улицу. Военные обходят на цыпочках кучу, держась за носы.

Позже Горго забирает тело Конга и уходит.

Рептиликус в интервью телевизионщикам говорит:

— Зилла почти достиг цели, чувак. Почти. Если бы он сумел завершить программу, с ним все было бы в порядке. Но он не выдержал давления общества. Нельзя винить его в том, что сделало из него общество.

По дороге домой Рептиликус думает, как здорово прошло. Горящие здания, орудийный огонь. Совсем как в былые времена, когда он, Зилла, Конг и та тупая черепаха были молоды.

Рептиликус думает о бунте Конга, который размахивал куклой Кена, зажав в зубах Барби. Он думает о Годзилле — как тот смеялся, когда умирал.

В Рептиликусе оживают старые чувства. Он не в силах их побороть. Он находит темное жилище в уединенном месте, мочится в открытое окно и уходит домой.

Карл Эдвард Вагнер
Патрон 22 Свифт

...

Карл Эдвард Вагнер умер в 1994 году в возрасте сорока восьми лет. Он прославился прежде всего как редактор пятнадцати томов серии "Лучшее за год. Ужасы" ("The Year's Best Honor Stories."), выходившей в издательстве "DAW Books" с 1980 no 1994 год, а также как автор произведений в жанре хоррор и фэнтези.

Еще будучи студентом медицинского факультета, Вагнер принялся за создание собственного литературного персонажа — Кейна, таинственного мечника. После выхода "Паутины тьмы" ("Darkness Weaves with Many Shades", 1970), первой книги серии, Вагнер отказался от мысли стать врачом и всецело посвятил себя творчеству. Вслед за сборником "Тень Ангела Смерти" ("Death Angel's Shadow"), в который вошли три повести о Кейне, были опубликованы романы "Кровавый камень" ("Bloodstone") и "Поход Черного Креста" ("Dark Crusade"), а также сборники "Ветер ночи" ("Night Winds") и "Книга Кейна" ("The Book of Капе"). Не так давно "Night Shade Books" осуществило переиздание этих произведений в сборниках "Боги во тьме" ("Gods in Darkness") и "Полуночное солнце" ("Midnight Sun").

Ужастики Вагнера печатались в различных журналах и антологиях и объединены в сборники "В безлюдном месте" ("In a Lonely Place"), "Почему не ты и я?" ("Why Not You and I"), "Выбор автора. Выпуск 2. Не боясь утреннего света" ("Author's Choice Monthly Issue 2: Unthreatened by the Morning Light"), включая посмертное издание "Экзорцизмы и экстазы" ("Exorcisms and Ecstasies").

"Летом 1969 года я жил в хижине в округе Хейвуд, Северная Каролина, — вспоминал Вагнер, — и работал в местной больнице. Как раз эту хижину и эти горы я и описываю.

Предания о затерянных копях древних, упомянутые в рассказе "Патрон 22 Свифт" вовсе не являются псевдоисторией, как выразился некий критик, это исторический факт, загадка. Уэйд Уэллман, известный писатель, исследователь истории и фольклора Юга, любезно предложил мне свои материалы, связанные с этой археологической головоломкой, а я в течение нескольких лет дополнял их собственными изысканиями.

Книги и источники, на которые я ссылаюсь, действительно существуют, наряду с легендами и мифами индейцев. Как явствует из многолетних исследований Уэллмана, история и фольклор нередко задают такие загадки, которые никакое писательское воображение не способно создать".

I

Из провала, где царила непроглядная тьма, шел сладковато-душный запах сырой земли.

Скорчившись у дыры, доктор Моррис Кенло заглянул во тьму и принюхался, пофыркивая, как собака. Широкими, словно лопаты, руками он усердно откидывал комья земли между согнутых колен. Опершись на руку, Кенло придвинулся поближе к отверстию и просунул голову внутрь. Он протянул запачканную землей руку: — Дайте-ка мне фонарь, Брендон. — Его голос, обычно очень громкий, звучал приглушенно.

Брендон вручил ему большой фонарь и попытался заглянуть в отверстие через широкое плечо Кенло. Археолог, протискиваясь внутрь, полностью заслонял дыру своим могучим торсом.

— Держите меня за ноги! — последовала команда, и голос, звучал еще более глухо.

Пожав плечами, Брендон встал на колени и крепко придавил ноги Кенло к земле. Не так уж много лет назад он играл защитником за любительскую команду, и теперь ему не составило труда навалиться всем телом, удерживая археолога. С такой страховкой Кенло протиснулся еще глубже в дыру. По тому, как подергивалась его спина, Брендон понял, что доктор продолжает разгребать землю, хотя и не видел комьев.

Брендон откинул со лба прядь прямых белых волос и посмотрел наверх. Его глаза скрывались за темными очками, но белесые брови насмешливо изогнулись, когда он переглянулся с Деллом Уорнером. Делл, стройный и поджарый, в джинсовом костюме, небрежно прислонился к известняковому выступу. У его ног меховым ковриком улегся Дэн, повиливая хвостом всякий раз, когда ловил взгляд хозяина. Молодой фермер выудил из кармана куртки пачку сигарет, с любопытством наблюдая за происходящим.

— Какая-нибудь змея того и гляди цапнет его за нос, — изрек Делл, предложил сигарету Брендону и, поскольку тот отказался, закурил сам.

Прохладный горный ветерок колебал пламя зажигалки, шевелил густую траву на открытом склоне. Повсюду желтели травянистые лужайки выгона, усеянные коровьими лепешками, сквозь которые густо прорастала свежая зелень. Наверху до самой вершины горного хребта темнели силуэты сосен; глубоко внизу склон плавно переходил в аккуратное поле, покрытое зелеными побегами кукурузы. Посредине простиралось пастбище, испещренное коровьими следами и сероватыми выступами известняка. Как всегда в начале лета, было свежо. Явно неподходящий день для того, чтобы засовывать голову в сырые шурфы.

110